Паломническая поездка : г. Рязань> д. Анемнясево> г. Касимов > п. Гусь-Железный > г. Рязань

Продолжительность : 1 день

В поездке паломникам предоставляется:транспортное обслуживание, экскурсионное сопровождение православным гидом.

Программа поездки:

- 7:00 – отправление от Николо-Ямского храма (ул. Циолковского, д.8).

- 9:00 –  переезд в деревню Анемнясево. Божественная Литургия.

-11:30 – Посещение часовни Матроны Анемнясевской.

- 12:30 - Прибытие в город Касимов. Экскурсия по храмам г. Касимова.

- 14:30- отправление из г. Касимова. Обзорная экскурсия в Гусь- Железном Троицкой церкви.

- 16:00 – Отправление в г.Рязань.

Время приблизительное, зависит от дорожной ситуации.

Организатор поездки оставляет за собой право изменить последовательность посещения указанных в программе объектов, не изменяя общего объема. 

Св. бл. Матрона Анемнясевская.

Мат­рё­на Гри­горь­ев­на Бе­ля­ко­ва ро­ди­лась 6 но­яб­ря 1864 го­да в де­ревне Ане­мня­се­во Ка­си­мов­ско­го уез­да Ря­зан­ской гу­бер­нии. Ро­ди­те­ли ее, Гри­го­рий и Ев­до­кия, бы­ли ед­ва ли не са­мы­ми бед­ны­ми людь­ми в де­ревне и кое-как ве­ли свое кре­стьян­ское хо­зяй­ство. По внеш­не­му сво­е­му ви­ду они бы­ли хи­лы­ми, тще­душ­ны­ми людь­ми и ка­за­лись ка­ки­ми-то недо­раз­ви­ты­ми. Отец мно­го пил и слыл в де­ревне пья­ни­цей. У них бы­ло боль­шое се­мей­ство – шесть до­че­рей и два сы­на. Три де­воч­ки умер­ли в дет­стве; Мат­рё­ша бы­ла чет­вер­тою по сче­ту.

До се­ми лет Мат­ре­ша бы­ла обыч­ным ре­бен­ком; как и все де­ти ее воз­рас­та, гу­ля­ла и иг­ра­ла со сво­и­ми сверст­ни­ца­ми и по­друж­ка­ми. Ро­ди­те­ли по­че­му-то невзлю­би­ли ее с са­мо­го ран­не­го дет­ства. Нера­дост­на бы­ла жизнь ре­бен­ка в род­ной се­мье, где ей, боль­ше чем ко­му-ни­будь из бра­тьев и се­стер, при­хо­ди­лось тер­петь оби­ды, ру­гань, по­бои; но еще боль­шие стра­да­ния жда­ли де­воч­ку в даль­ней­шем.

В се­ми­лет­нем воз­расте Мат­ре­ша за­бо­ле­ла ос­пой. По­сле этой бо­лез­ни де­воч­ка на­все­гда оста­лась сле­пой. Ее обя­зан­но­стью бы­ло нян­чить сво­их млад­ших сест­ре­нок и бра­тьев, и сле­пой де­воч­ке бы­ло тя­же­ло справ­лять­ся с этим де­лом. Од­на­жды де­ся­ти­лет­няя Мат­ре­ша неча­ян­но уро­ни­ла сест­рен­ку с крыль­ца на зем­лю. Уви­дев это, мать схва­ти­ла Мат­ре­шу и на­ча­ла же­сто­ко бить. В этот мо­мент ду­хов­но­му взо­ру де­воч­ки пред­ста­ла Ца­ри­ца Небес­ная. Мат­ре­ша ска­за­ла об этом ма­те­ри, но та про­дол­жа­ла бить де­воч­ку еще силь­нее. Ви­де­ние по­вто­ри­лось три ра­за. Во вре­мя по­след­не­го ви­де­ния Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца да­ла Мат­ре­ше уте­ши­тель­ную за­пи­соч­ку. О том, что это за за­пи­соч­ка и что в ней бы­ло на­пи­са­но, бла­жен­ная Мат­ро­на ни­ко­гда не рас­ска­зы­ва­ла. На сле­ду­ю­щее утро изу­ве­чен­ная де­воч­ка не смог­ла под­нять­ся с пе­чи. С это­го вре­ме­ни на­ча­лась для Мат­ре­ши жизнь му­че­ни­цы, при­гвож­ден­ной к од­ру. Она на­все­гда ли­ши­лась воз­мож­но­сти хо­дить и что-ли­бо де­лать и уже не вста­ва­ла с кро­ва­ти всю свою даль­ней­шую жизнь.

Так ле­жа­ла Мат­ре­ша в ро­ди­тель­ском до­ме до 17 лет, тер­пе­ли­во пе­ре­но­ся вся­кие скор­би и оби­ды, и толь­ко в мо­лит­ве на­хо­дя се­бе уте­ше­ние и от­ра­ду. Од­но­сель­чане зна­ли о стра­даль­че­ской жиз­ни де­вуш­ки и от­но­си­лись к ней с чув­ством бла­го­го­вей­но­го ува­же­ния. С сем­на­дца­ти лет к Мат­ре­ше стал хо­дить на­род. С те­че­ни­ем вре­ме­ни эти по­се­ще­ния при­ня­ли ха­рак­тер на­сто­я­ще­го па­лом­ни­че­ства: к Мат­ре­ше шли не толь­ко жи­те­ли окрест­ных се­ле­ний, но и даль­них, ино­гда и са­мых от­да­лен­ных мест на­ше­го Оте­че­ства. При­чем, шли они бес­пре­рыв­ным по­то­ком на про­тя­же­нии бо­лее чем пя­ти­де­ся­ти лет в ко­ли­че­стве несколь­ких де­сят­ков, а ино­гда и со­тен еже­днев­но.

По­сле смер­ти ро­ди­те­лей мно­го скор­бей при­шлось пре­тер­петь Мат­ре­ше от бра­та и сест­ры, смот­рев­ших на нее ис­клю­чи­тель­но как на сред­ство до­хо­да. Сест­ра впо­след­ствии от­су­ди­ла у Мат­ро­ны до­мик, по­стро­ен­ный по­чи­та­те­ля­ми бла­жен­ной.

От сест­ры Мат­ре­ша пе­ре­шла на жи­тель­ство к пле­мян­ни­ку Мат­вею Сер­ге­е­ви­чу, че­ло­ве­ку доб­ро­му и ре­ли­ги­оз­но­му. Мат­ре­ша обыч­но ле­жа­ла в неболь­шой от­дель­ной ком­нат­ке кре­стьян­ской из­бы, в ма­лень­кой дет­ской кро­ват­ке, ко­то­рая все­гда за­ве­ши­ва­лась по­ло­гом. Ле­том, ко­гда в из­бе ста­но­ви­лось душ­но, ее обыч­но вы­но­си­ли в се­ни, и там ле­жа­ла она до зи­мы. Са­ма она ни­ко­гда не про­си­ла, чтобы ее пе­ре­нес­ли в из­бу, и тер­пе­ли­во пе­ре­но­си­ла осен­нюю сту­жу и хо­лод. Род­ные же, за ис­клю­че­ни­ем пле­мян­ни­ка, не об­ра­ща­ли на нее вни­ма­ния и пе­ре­но­си­ли ее в из­бу толь­ко то­гда, ко­гда уже ви­де­ли, что в се­нях ле­жать бо­лее бы­ло невоз­мож­но.

По внеш­не­му сво­е­му ви­ду Мат­ре­ша бы­ла на­столь­ко ма­ла, что ка­за­лась де­ся­ти­лет­ним ре­бен­ком. Ее пла­тьи­це, по­да­рок од­ной из по­чи­та­тель­ниц, за­кры­вав­шее бла­жен­ную со­всем с но­га­ми, бы­ло все­го 90 сан­ти­мет­ров в дли­ну. Оче­вид­но, с де­ся­ти­лет­не­го воз­рас­та, с тех пор, ко­гда она ли­ши­лась воз­мож­но­сти хо­дить, те­ло ее не рос­ло и на­все­гда оста­лось та­ким, ка­ким бы­ло у де­ся­ти­лет­ней де­воч­ки. Она име­ла воз­мож­ность пе­ре­во­ра­чи­вать­ся с бо­ка на бок, ше­ве­лить руч­ка­ми и брать неболь­шие пред­ме­ты. Она лег­ко и сво­бод­но раз­го­ва­ри­ва­ла и пе­ла свя­щен­ные пес­но­пе­ния уди­ви­тель­но чи­стым и звон­ким дет­ским го­ло­сом.

Ни­кто не зна­ет, как она мо­ли­лась Бо­гу. Из­вест­но толь­ко лишь то, что Мат­ро­на зна­ла на­изусть очень мно­го мо­литв, мно­гие ака­фи­сты и цер­ков­ные пес­но­пе­ния. Во вре­мя бе­сед со сво­и­ми по­се­ти­те­ля­ми она ча­сто чи­та­ла вслух раз­лич­ные мо­лит­вы, под­хо­дя­щие по сво­е­му со­дер­жа­нию к дан­но­му слу­чаю. Ино­гда чи­та­ла це­лые ака­фи­сты, чи­та­ла быст­ро, уве­рен­но, гром­ким го­ло­сом. Пе­ла цер­ков­ные пес­но­пе­ния, со­вер­шен­но пра­виль­но вы­дер­жи­вая осо­бен­но­сти гла­сов и рас­пе­вов. На во­прос од­но­го из удив­лен­ных по­се­ти­те­лей, спро­сив­ше­го, как это она, бу­дучи сле­пой, зна­ет на­изусть да­же це­лые ака­фи­сты, Мат­ре­ша от­ве­ти­ла: «При­дет доб­рый че­ло­век и про­чи­та­ет что-ни­будь, а я и за­пом­ню с Бо­жи­ей по­мо­щью».

Мат­ре­ша ча­сто при­ча­ща­лась Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин, каж­дый ме­сяц обя­за­тель­но. С этой це­лью она при­гла­ша­ла к се­бе сво­е­го ду­хов­ни­ка – при­ход­ско­го свя­щен­ни­ка, и день при­ня­тия Св. Та­ин бы­вал для нее са­мым ра­дост­ным днем. Пять раз в те­че­ние сво­ей жиз­ни она со­бо­ро­ва­лась. Осо­бен­но стро­го со­блю­да­ла Мат­ре­ша по­сты. С сем­на­дца­ти лет она не ела мя­са. Кро­ме сре­ды и пят­ни­цы со­блю­да­ла та­кой же пост по по­не­дель­ни­кам. В цер­ков­ные по­сты по­чти ни­че­го не ела или ела очень ма­ло.

Очень ува­жа­ла Мат­ре­ша ду­хо­вен­ство и к каж­до­му свя­щен­ни­ку все­гда и неиз­мен­но от­но­си­лась с глу­бо­ким бла­го­го­ве­ни­ем. Но к рас­коль­ни­кам об­нов­лен­цам, в ка­ком бы сане они не бы­ли, на­обо­рот от­но­си­лась очень стро­го. Од­но­го из сво­их при­ход­ских свя­щен­ни­ков, пе­ре­шед­ше­го в об­нов­лен­че­ство, на­зы­ва­ла «наш Пет­ру­ша». Осо­бен­но Мат­ре­ша лю­би­ла мо­на­хинь и во­об­ще де­виц. Мо­на­хинь ста­ви­ла вы­ше мир­ских, все им про­ща­ла, бы­ва­ла с ни­ми, как ре­бе­нок.

Из свя­тых мест с наи­боль­шим бла­го­го­ве­ни­ем Мат­ре­ша от­но­си­лась к Иеру­са­ли­му, к мо­на­сты­рям Ди­ве­ев­ско­му и Са­ров­ско­му. Она го­во­ри­ла о них с осо­бен­ным уми­ле­ни­ем и лю­бо­вью. Сво­им бла­го­че­сти­вым по­се­ти­те­лям она по­сто­ян­но со­ве­то­ва­ла схо­дить в Ди­ве­е­во и Са­ров, счи­тая их ме­ста­ми осо­бен­но­го при­сут­ствия бла­го­да­ти Бо­жи­ей. И ра­до­ва­лась, ко­гда ис­пол­ня­лись эти ее со­ве­ты.

На­хо­дясь без­вы­ход­но в сво­ей ком­нат­ке, Мат­ре­ша зна­ла мно­гих свя­тых и бла­го­че­сти­вых лю­дей, рас­се­ян­ных по ли­цу зем­ли рус­ской, и на­хо­ди­лась с ни­ми во внут­рен­нем бла­го­дат­ном об­ще­нии, хо­тя она ни­ко­гда их не ви­де­ла и не го­во­ри­ла с ни­ми.

Мат­ре­ша сво­им внут­рен­ним, ду­хов­ным взо­ром как бы на­сквозь ви­де­ла каж­до­го из сво­их по­се­ти­те­лей и каж­до­му да­ва­ла то, что для него нуж­но, по­лез­но, необ­хо­ди­мо в за­ви­си­мо­сти от его на­стро­ен­но­сти, его ду­хов­ных немо­щей и нужд, в за­ви­си­мо­сти от усло­вий и об­сто­я­тельств, сре­ди ко­то­рых ему при­хо­ди­лось жить.

По мо­лит­вам бла­жен­ной Мат­ро­ны со­вер­ша­лись ис­це­ле­ния от мно­же­ства тя­же­лых неду­гов, ко­гда да­же вра­чи не ве­ри­ли вы­здо­ров­ле­нию, так как со­всем недав­но ви­де­ли небла­го­при­ят­ный ис­ход. Ис­це­ля­лись и от пьян­ства, и от бес­но­ва­ния.

О по­след­них днях и кон­чине бла­жен­ной Мат­ро­ны из­вест­но сле­ду­ю­щее.
Ле­том 1935 го­да в Бель­ко­ве бы­ло за­ве­де­но де­ло «по­пов Прав­до­лю­бо­вых и боль­но­го вы­род­ка Мат­ре­ны Бе­ля­ко­вой». На­ча­лось оно с до­но­са од­но­го жи­те­ля го­ро­да Ка­си­мо­ва на свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая Прав­до­лю­бо­ва в свя­зи с ру­ко­пис­ной кни­гой, со­бран­ной и под­пи­сан­ной им и его бра­том, и при­го­тов­лен­ной к пе­ча­ти. Бы­ли аре­сто­ва­ны 10 че­ло­век (хо­тя долж­ны бы­ли быть аре­сто­ва­ны 12. По спис­ку долж­на бы­ла быть аре­сто­ва­на и бла­жен­ная Мат­ро­на. Все аре­сто­ван­ные бы­ли уже от­прав­ле­ны в Ря­зань и Моск­ву, а Мат­ро­ну бо­я­лись тро­гать. По­сле от­прав­ки за­клю­чен­ных в Ря­зань бы­ла по­сла­на ма­ши­на и за бла­жен­ной Мат­ро­ной. Ма­ши­на два­жды ло­ма­лась по до­ро­ге в Ка­си­мов. Кто-то дер­жал на ру­ках бла­жен­ную Мат­ро­ну, по­ка ма­ши­ну ре­мон­ти­ро­ва­ли. Из Ка­си­мо­ва ее быст­ро увез­ли в Ря­зань и за­тем в Моск­ву.

Про мос­ков­ский пе­ри­од жиз­ни бла­жен­ной Мат­ро­ны име­ют­ся скуд­ные све­де­ния. В Москве она про­жи­ла по­чти год. Пред­по­ло­жи­тель­но, она бы­ла за­клю­че­на в Бу­тыр­скую тюрь­му. Но про­бы­ла она там недол­го, по­то­му что сде­ла­лась объ­ек­том по­чи­та­ния по­чти всех за­клю­чен­ных, ко­то­рые на­ча­ли петь ака­фи­сты и мо­лить­ся. Ее долж­ны бы­ли ку­да-то деть. Убить бо­я­лись, а от­пра­вить в ла­герь не поз­во­лял при­мер тю­рем­но­го мо­лит­вен­но­го подъ­ема за­клю­чен­ных.

По дру­гим дан­ным, без­на­деж­но болев­шая мать сле­до­ва­те­ля, ве­ду­ще­го де­ло бла­жен­ной Мат­ро­ны, по­лу­чи­ла ис­це­ле­ние от Мат­ро­ны, и сле­до­ва­тель су­мел осво­бо­дить ее как боль­ную и уми­ра­ю­щую. Он по­ме­стил ее в дом пре­ста­ре­лых и увеч­ных боль­ных.

До­ку­мен­таль­но за­сви­де­тель­ство­ва­но, что бла­жен­ная Мат­ро­на умер­ла от сер­деч­ной недо­ста­точ­но­сти 16/29 июля 1936 го­да в До­ме хро­ни­ков име­ни Ра­ди­ще­ва в Москве, неда­ле­ко от хра­ма Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы во Вла­ды­кине. Так как ря­дом с До­мом хро­ни­ков бы­ло боль­шое Вла­ды­кин­ское клад­би­ще, ча­стич­но со­хра­нив­ше­е­ся до на­ше­го вре­ме­ни, то мож­но сде­лать пред­по­ло­же­ние, что бла­жен­ная Мат­ро­на бы­ла по­хо­ро­не­на здесь же на мест­ном ста­ром клад­би­ще.

По бла­го­сло­ве­нию Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Ру­си Алек­сия, про­слав­ле­ние свя­той бла­жен­ной Мат­ро­ны Ане­мня­сев­ской бы­ло со­вер­ше­но в го­ро­де Ка­си­мо­ве Ря­зан­ской епар­хии в чет­верг Фо­ми­ной неде­ли 9/22 ап­ре­ля 1999 го­да ар­хи­епи­ско­пом Ря­зан­ским и Ка­си­мов­ским Си­мо­ном с со­бо­ром ду­хо­вен­ства Ря­зан­ской епар­хии. Бла­жен­ная Мат­ро­на Ане­мня­сев­ская сна­ча­ла бы­ла про­слав­ле­на как мест­но­чти­мая свя­тая Ря­зан­ской епар­хии, а на Юби­лей­ном Ар­хи­ерей­ском Со­бо­ре она бы­ла ка­но­ни­зи­ро­ва­на в ли­ке но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния. По­двиг ее свя­то­сти со­че­та­ет в се­бе как при­мер необы­чай­но­го тер­пе­ния, по­ста и мо­лит­вы, так и об­раз ис­по­вед­ни­че­ства.

Касимов

Городец Мещерский, так сначала назывался город Касимов, по общепринятой версии на 5 лет младше столицы и основан Юрием Долгоруким в 1152 году. Однако первые свидетельства о городе относятся к XI  веку и связаны с моментом крещения его жителей, о чём сохранены данные в «Историко-статистическом описании церквей и монастырей Рязанской епархии», составленном священником Иваном Добролюбовым.

Касимов – город древнейших православных святынь, город новых исповедников Российских. Его история уникальна и поучительна.

Здесь нет больших дорог: железнодорожная магистраль прошла мимо – через Владимир, а Ока сильно обмелела и стала несудоходной. Говорят, богатейшие касимовские купцы и судовладельцы Качковы дали в свое время взятку в Министерство путей сообщения, чтобы железная дорога, которую вели из Москвы, прошла мимо города, дабы не перебивать выгодную речную торговлю. И это сыграло с городом и его жителями злую шутку – про Касимов надолго забыли.

«Если Рим стоит на семи холмах, то Касимов – на семи оврагах», – шутят касимовцы. И действительно, город живописно раскинулся на высоком, изрезанном оврагами берегу Оки. То тут, то там сквозь зелень деревьев мелькают маковки колоколен и купола храмов. Их в городе сейчас семь.

А до революции здесь было двенадцать храмов. Самый старый из них – Богоявленский, который в народе называют Георгиевским по имени придела во имя Георгия Победоносца.

Народное предание гласит, что на том самом месте, где стоит храм, был некогда дремучий лес, в котором подвизался одинокий монах-пустынник. Этому монаху часто докучали волки. Всякий раз он обращался к святому Георгию с молитвой о заступничестве и давал обет построить храм, но забывал о своем обещании. Однажды на него напала целая стая волков, и вновь монах обратился к святому. И снова был спасен. После этого чудесного спасения он храм все-таки построил.

Позже вокруг церкви вырос городецкий Богоявленский монастырь, в котором, как считается, умер святой князь Александр Невский, возвращавшийся из Золотой Орды. В книге «История города Касимова с древнейших времен» местный краевед Николай Иванович Шишкин так описывает это событие: «… на дороге он заехал в Мещерский городец и, почувствовав приближение смерти, принял схиму в Городецком Богоявленском монастыре, где вскоре и скончался 14 ноября 1263 года».

В 1376 году монастырь был разрушен монголами, затем восстановлен. После революции, в 1922 году, над древнейшей касимовской святыней нависла угроза. Храм закрыли, а все ценности были вывезены и проданы в пользу голодающего Поволжья. Молитвенная жизнь вернулась в храм лишь в начале нынешнего века.

На Соборной площади внимание привлекает величественный Вознесенский собор, построенный в середине XIX века по проекту архитектора Н.И. Воронихина. Касимовцы считают его своим самым красивым храмом. Очевидно, что на месте современного собора уже в давние времена стоял храм. Первые сведения о деревянной соборной церкви Вознесения Христова мы находим в Писцовой книге, составленной по указу царя Михаила Федоровича в 1627 году. Но через пятьдесят лет храм сгорел, и новая каменная Вознесенская церковь была построена и освящена только в 1754 году. После революции атеистические власти закрыли храм и позже устроили на его колокольне парашютную вышку.

Вознесенский собор был возвращен Церкви в 1998 году. И уже через четыре года торжественно освятил его Cвятейший Патриарх Алексий II.

Напротив Вознесенского храма стоит еще одна церковь – Успенская, построенная в 1775 году на деньги касимовского купца М.А. Милованова на месте деревянной Трехсвятской.

«В этой церкви находится чудотворная икона Успения Пресвятой Богородицы», – пишет краевед Н.И. Шишкин. Кроме того, храм славился своим великолепным иконостасом.

В 1934 году церковь была закрыта якобы из-за аварийного состояния, а в 1939-м ее превратили в склад. В Успенском храме долгие годы служил отец Анатолий Правдолюбов из знаменитой династии священников Правдолюбовых. В 1937 году трое сыновей батюшки Анатолия уже отбывали ссылку в лагерях по вымышленному обвинению в контрреволюционной деятельности. В этом же обвинили и их 75-летнего отца, в ноябре 1937 года его арестовали и уже в декабре по постановлению пресловутой «тройки» расстреляли.

В 2000 году имя протоиерея Анатолия Правдолюбова включено в Собор новомучеников и исповедников Российских.

До конца XVIII века просуществовал в Касимове мужской Никольский монастырь. Он был небольшим, и жили в нем всего 4 монаха. Монастырский храм во имя Николая Чудотворца считается в Касимове одним из самых древних – каменная церковь с приделом Иоанна Воина была возведена в 1705 году «посадским человеком Яковом Петровым Яцковым». В историческом документе об этом храме сказано так: церковь хоть и «темна, так как имеет мало света, но отличается благолепием».

Прихожанами издавна почитается древний образ Николая Чудотворца, на котором Святитель изображен в архиерейском облачении с мечом в правой руке и с храмом – в левой. Народная память хранит огромное количество историй, когда святой приходил на помощь в, казалось бы, безнадежных ситуациях. У касимовцев есть на этот счет объяснение. По преданию, Святитель Николай среди всех земель русских особо выделял Рязанский край. Много столетий назад он явился священнику Евстафию в Херсонесе и сказал: «Возьми образ мой и иди в Рязанские пределы, которые я возлюбил».

Но самая главная святыня храма – древний список с Казанской иконы Божией Матери, написанный вскоре после обретения иконы в 1579 году.

Вряд ли еще в каком-то другом провинциальном городке найдется столько прославленных в лике святых новомучеников, как в Касимове. Только в старинной священнической династии Правдолюбовых их четверо!

Первый из них – протоиерей Анатолий Авдеевич Правдолюбов – был расстрелян 23 декабря 1937 года в Рязани.

Вторым был причислен к лику святых его старший сын – кандидат богословия, доцент Московского университета Владимир Анатольевич Правдолюбов, также расстрелянный большевиками. Впервые его арестовали в 1918 году за жизнеописание блаженной Матроны Анемнясевской, которую очень чтили в Касимове. Второй арест последовал в 1925 году, а третий – в 1937-м. Из карагандинских лагерей Владимир Анатольевич уже не вернулся домой.

Третьим в этом списке стоит имя протоиерея Сергия Анатольевича Правдолюбова, который был арестован в 1935 году и сослан вместе со своим сыном в Соловецкий лагерь на пять лет. После ссылки недолго служил в Никольском храме. В 1944 году отца Сергия вновь ссылают на каменоломни под Малеево, откуда он вернулся в 1947 году тяжело больным человеком и через три года скончался.

Четвертый из прославленных святых – священник Николай Анатольевич Правдолюбов, который был сослан на Соловки по тому же обвинению, что и его старший брат, – за книгу о местной святой. После освобождения отцу Николаю запретили служить. Но однажды к нему пришли верующие и стали просить батюшку возродить богослужебную жизнь в их храме. «Иначе его закроют», – говорили они. И отец Николай начал служить в храме Елатьмы. В августе 1941 года его арестовали и расстреляли во дворе рязанской тюрьмы.